Гла­ва 3

«Ни­ког­да не хо­ди в Тем­ный Лес, мой друг», — го­ворил Ру­перт Кры­совс­кий. — «Там ни­чего хо­роше­го»

— Из «Прик­лю­чения мис­те­ра Зай­ки­на»

Под ла­пами Мо­риса, на боль­шой глу­бине, кры­сы про­бира­лись че­рез го­родс­кое под­зе­мелье. Уж та­ковы ста­рые го­рода. Они стро­ят­ся не толь­ко вверх, но и вниз. Под­ва­лы прист­ра­ивают­ся к дру­гим под­ва­лам. О не­кото­рых из них уже ник­то не пом­нит — кро­ме су­ществ, не же­ла­ющих по­падать­ся на гла­за.

В гус­той, теп­лой, влаж­ной тем­но­те чей-то го­лос про­из­нес:

— Хо­рошо, у ко­го спич­ки?

— У ме­ня, Опас­ные Бо­бы. Че­тыре­пор­ции.

— От­личная ра­бота, юно­ша. А у ко­го све­ча?

— У ме­ня, сэр^[6*]. Я — На­Укус.

— Хо­рошо. По­ложи ее, и Пер­си­ки ее заж­жет.

В тем­но­те раз­да­лись зву­ки ка­кой-то воз­ни. Не все кры­сы при­вык­ли к идее ис­поль­зо­вания ог­ня, и не­кото­рые пред­почли уб­рать­ся от гре­ха по­даль­ше.

Раз­дался скре­бущий звук, за­тем вспых­ну­ла спич­ка. Дер­жа ее обе­ими пе­ред­ни­ми ла­пами, Пер­си­ки по­дожг­ла ога­рок све­чи. Пла­мя ка­кое-то мгно­вение по­коле­балось, а по­том ус­по­ко­илось до ров­но­го све­чения.

— Ты дей­стви­тель­но мо­жешь его ви­деть? — спро­сил Око­рок.

— Да, сэр, — от­ве­тил Опас­ные Бо­бы. — Я не пол­ностью сле­пой. Я ви­жу раз­ни­цу меж­ду све­том и ть­мою.

— Зна­ешь, — ска­зал Око­рок, с по­доз­ре­ни­ем наб­лю­дая за ог­нем, — мне это со­вер­шенно не нра­вит­ся, да­же сей­час. На­шим пред­кам и в тем­но­те хо­рошо жи­лось. Это пло­хо кон­чится. Кро­ме то­го, сжи­гая све­чи, мы тра­тим зря хо­рошую еду.

— Нам не­об­хо­димо уметь об­ра­щать­ся с ог­нем, сэр, — без­мя­теж­но от­ве­тил Опас­ные Бо­бы. — За­жигая огонь, мы де­ла­ем тем­но­те за­яв­ле­ние. Мы го­ворим: мы осо­бен­ные. Мы го­ворим: мы не прос­то кры­сы. Мы го­ворим: мы — Клан.

— Хррмп, — ска­зал Око­рок. Это был его обыч­ный от­вет, ког­да он не по­нимал то­го, что ему толь­ко что ска­зали. В пос­леднее вре­мя он «хррмкал» все ча­ще.

— Я слы­шала, что мо­лодые кры­сы го­ворят, что их пу­га­ют те­ни, — ска­зала Пер­си­ки.

— По­чему? — спро­сил Око­рок. — Они не бо­ят­ся пол­ной тем­но­ты, прав­да? Тем­но­та — это по-крысьи. Быть в тем­но­те — это са­мая сущ­ность крыс.

— Это стран­но, — ска­зала Пер­си­ки, — но мы не зна­ем, что те­ни здесь, по­ка нет све­та.

Один кры­сенок бо­яз­ли­во под­нял лап­ку.

— М… и да­же ког­да свет гас­нет, мы зна­ем, что те­ни ос­та­ют­ся вок­руг нас, — ска­зал он.

Опас­ные Бо­бы по­вер­нулся к кры­сен­ку.

— Те­бя зо­вут?..

— Де­лика­тес­ный, — ска­зал тот.

— Ви­дишь ли, Де­лика­тес­ный, — мяг­ко про­дол­жил Опас­ные Бо­бы, — я ду­маю, что бо­язнь те­ней — это следс­твие то­го, что мы ста­ли ум­ней. Твой ра­зум по­нял, что есть ты, и есть все сна­ружи те­бя. И те­перь ты бо­ишь­ся не толь­ко тех ве­щей, ко­торые ви­дишь, слы­шишь или чу­ешь, но так­же и тех, ко­торые ты… как бы… ви­дишь в сво­ей го­лове. Учись про­тивос­то­ять те­ням сна­ружи, и ты смо­жешь сра­жать­ся с те­нями внут­ри. Ты мо­жешь уп­равлять всей тем­но­той. Это боль­шой шаг впе­ред. Мо­лодец.

Пос­ле та­кого объ­яс­не­ния Де­лика­тес­ный выг­ля­дел нем­но­го гор­дым, и силь­но обес­по­ко­ен­ным.

— Лич­но я не ви­жу во всем этом ни­како­го смыс­ла, — ска­зал Око­рок. — На свал­ке у нас все бы­ло от­лично. Я ни­ког­да ни­чего не бо­ял­ся.

— Но сэр, мы бы­ли до­бычей для каж­до­го без­домно­го ко­та и го­лод­ной со­баки, — ска­зал Опас­ные Бо­бы.

— О, ну ес­ли мы за­гово­рили о ко­тах… — про­бур­чал Око­рок.

— Я ду­маю, что мы мо­жем до­верять Мо­рису, сэр, — воз­ра­зил Опас­ные Бо­бы. — По край­ней ме­ре, по­ка де­ло не ка­са­ет­ся де­нег. Но, вы зна­ете, он очень ста­ра­ет­ся не есть тех, кто раз­го­вари­ва­ет. Каж­дый раз про­веря­ет.

— Вы мо­жете до­верять ко­ту толь­ко в том, что он бу­дет вес­ти се­бя как кот, — ска­зал Око­рок. — Го­воря­щий он там или нет.

— Да, сэр. Но мы из­ме­нились, и он то­же. Я ве­рю, что в ду­ше он доб­ро­поря­доч­ный кот.

— Кхм. Это еще на­до до­казать, — ска­зала Пер­си­ки. — Но сей­час мы здесь, да­вай­те рас­по­лагать­ся.

Око­рок за­рычал.

— Кто ты та­кая, что­бы го­ворить «да­вай­те рас­по­лагать­ся»? — рез­ко спро­сил он. — Ты что, во­жак, мо­лодая сам­ка, ко­торая от­ка­залась рллк со мной? Нет! Я тут глав­ный! И это моя ра­бота — го­ворить «да­вай­те рас­по­лагать­ся»!

— Да, сэр, — низ­ко кла­ня­ясь, ска­зала Пер­си­ки. — Как при­каже­те нам рас­по­ложить­ся, сэр?

Око­рок ус­та­вил­ся на нее. Он бро­сил взгляд на ожи­да­ющих крыс, с их тю­ками и ко­том­ка­ми, ог­ля­дел ста­рый под­вал, и по­вер­нулся ко все еще сог­нувшей­ся в пок­ло­не Пер­си­ки.

— Прос­то… рас­по­лагай­тесь, — про­бор­мо­тал он. — Не дос­та­вай­те ме­ня ме­лоча­ми! Я тут глав­ный.

И гор­до скрыл­ся в тем­но­те.

Ког­да он ушел, Пер­си­ки и Опас­ные Бо­бы ог­ля­дели под­вал, на­пол­ненный дро­жащи­ми те­нями от пла­мени све­чи. По по­зеле­нев­шей от вре­мени сте­не сбе­гала струй­ка во­ды. Тут и там вы­пав­шие кам­ни ос­та­вили мно­жест­во прив­ле­катель­ных от­верс­тий. Пол пок­ры­вала зем­ля, и на ней не бы­ло ни од­но­го от­пе­чат­ка че­лове­чес­ких сле­дов.

— Иде­аль­ная ба­за, — ска­зал Опас­ные Бо­бы. — Пах­нет тай­ной и бе­зопас­ностью. Прек­расное мес­то для крыс.

— Так и есть, — ска­зал го­лос. — И вы зна­ете, что мне здесь не нра­вит­ся?

Кры­са по име­ни За­гар вош­ла в свет све­чи и под­тя­нула один из сво­их по­ясов с инс­тру­мен­та­ми. Боль­шинс­тво крыс тут же об­ра­тились в слух. К Око­року прис­лу­шива­лись по­тому, что он был во­жаком. А к За­гару прис­лу­шива­лись, по­тому что он час­то го­ворил о ве­щах, ко­торые дей­стви­тель­но нуж­но знать, ес­ли пла­ниру­ете про­жить по­доль­ше. Он был боль­шой, то­щий, жи­лис­тый, и бòль­шую часть вре­мени за­нимал­ся тем, что раз­би­рал ло­вуш­ки, что­бы по­нять, как они ра­бота­ют.

— Что те­бя бес­по­ко­ит, За­гар? — спро­сил Опас­ные Бо­бы.

— Тут нет крыс. Кро­ме нас. Кры­синые тун­не­ли, да. Но мы не ви­дели крыс. Во­об­ще. В та­ком го­роде они долж­ны прос­то ки­шеть.

— О, они, на­вер­ное, ис­пу­гались нас, — пред­по­ложи­ла Пер­си­ки.

За­гар пос­ту­чал по сто­роне сво­его пок­ры­того шра­мами но­са.

— Мо­жет быть, — ска­зал он. — Но это все пах­нет неп­ра­виль­но. Мыш­ле­ние — это от­личное изоб­ре­тение, но нам да­ны но­сы, и к ним сто­ит прис­лу­шивать­ся. Бу­дем пре­дель­но ос­то­рож­ны­ми.

Он по­вер­нулся к сбо­рищу крыс и по­высил го­лос.

— Хо­рошо, ре­бята! Вы зна­ете что де­лать! — прок­ри­чал он. — Пе­редо мной, повз­вод­но, ста­новись!

Пост­ро­ение в три от­ря­да не за­няло у крыс мно­го вре­мени. У них бы­ло дос­та­точ­но прак­ти­ки.

— Очень хо­рошо, — ска­зал За­гар, ког­да пос­ледние сколь­зну­ли на свои мес­та. — От­лично! Это слож­ный рай­он, сол­да­ты, и мы бу­дем ос­то­рож­ны­ми…

За­гар вы­делял­ся сре­ди ос­таль­ных крыс из-за одеж­ды.

Ког­да кры­сы отк­ры­ли для се­бя чте­ние (хо­тя са­му идею книг боль­шинс­тво стар­ших крыс до сих пор восп­ри­нима­ли с тру­дом), в книж­ном ма­гази­не, ку­да они на­веды­вались каж­дую ночь, кры­сы об­на­ружи­ли Кни­гу.

Это бы­ла изу­митель­ная кни­га.

Еще до то­го, как Пер­си­ки и Нев­хо Дить на­учи­лись чи­тать че­лове­чес­кие сло­ва, их по­рази­ли кар­тинки.

Жи­вот­ные в ней но­сили одеж­ду. Там был кро­лик, ко­торый хо­дил на зад­них ла­пах и но­сил го­лубой кос­тюм. Там бы­ла кры­са в шля­пе, и она но­сила боль­шой крас­ный жи­лет, шпа­гу и ча­сы на це­поч­ке. Да­же у змеи был во­рот­ни­чок и галс­тук. И все они раз­го­вари­вали, и ник­то друг дру­га не ел, и они — и это бы­ло не­веро­ят­но — да­же раз­го­вари­вали с людь­ми, ко­торые от­но­сились к ним, ну… как к ма­лень­ким лю­дям. Там не бы­ло ни ло­вушек, ни ядов. Прав­да (ес­ли ве­рить Пер­си­кам, ко­торая усерд­но ра­бота­ла над кни­гой, и иног­да да­же за­читы­вала от­рывки), Склиз­кий Змей был нем­но­го мо­шен­ни­ком, но ни­чего дей­стви­тель­но пло­хого не слу­чалось. Да­же ког­да кро­лик заб­лу­дил­ся в Тем­ном Ле­су, он все­го лишь от­де­лал­ся лег­ким ис­пу­гом.

Да, «Прик­лю­чение мис­те­ра Зай­ки­на» выз­ва­ло сре­ди Из­ме­нив­шихся мно­жест­во спо­ров. О чем эта кни­га? Бы­ло ли это, как ве­рил Опас­ные Бо­бы, опи­сание не­ко­его свет­ло­го бу­дуще­го? Бы­ла ли она на­писа­на людь­ми? Да, ко­неч­но, ма­газин был пост­ро­ен для лю­дей. Но да­же лю­ди нес­по­соб­ны пи­сать кни­гу про Ру­пер­та Кры­совс­ко­го, кры­су, но­сящую шля­пу, и в то же вре­мя сы­пать от­ра­ву под по­лови­цы? Или спо­соб­ны? И что за бе­зум­цы спо­соб­ны на это?

Не­кото­рые из мо­лодых крыс пред­по­лага­ли, что одеж­да ку­да важ­нее, чем ду­ма­ют ос­таль­ные. Они пы­тались но­сить жи­леты, но выг­ры­зать вык­рой­ки бы­ло очень труд­но, у них не ла­дилось с пу­гови­цами, и, отк­ро­вен­но го­воря, чер­то­вы шту­ки цеп­ля­лись за каж­дую за­нозу, и в них бы­ло очень труд­но бе­гать. Шля­пы же прос­то сва­лива­лись с го­ловы.

За­гар прос­то ду­мал, что лю­ди не толь­ко злые, но и на са­мом де­ле су­мас­шедшие. Но кар­тинки в кни­ге на­вели его на мысль. То, что он но­сил, бы­ло не столь­ко жи­летом, сколь­ко пе­рек­ре­щени­ем ши­роких по­ясов, из ко­торых мож­но лег­ко выс­коль­знуть и одеть сно­ва. На них он на­шил кар­ма­ны — и это бы­ло от­личной иде­ей, как па­ра до­пол­ни­тель­ных лап — что­бы хра­нить нуж­ные ве­щи, та­кие, как ме­тал­ли­чес­кие стерж­ни или кус­ки про­воло­ки. Не­кото­рые из его ко­ман­ды то­же вос­поль­зо­вались его на­ход­кой. Ни­ког­да не зна­ешь, что те­бе по­надо­бит­ся в сле­ду­ющее мгно­вение в От­ря­де по Обезв­ре­жива­нию Ло­вушек. Та­кова су­ровая кры­синая ре­аль­ность.

Про­волоч­ки и стер­жень­ки поз­вя­кива­ли, ког­да За­гар про­хажи­вал­ся ту­да и об­ратно пе­ред сво­ей ко­ман­дой. Он ос­та­новил­ся пе­ред боль­шой груп­пой мо­лодых крыс.

— Хо­рошо, Тре­тий взвод, вы наз­на­ча­етесь в га­диль­ный пат­руль. — ска­зал он. — Иди­те и на­пей­тесь как сле­ду­ет.

— Ну по­чему мы всег­да га­дим? — по­жало­валась од­на из крыс.

За­гар подс­ко­чил к не­му, и на­сел, нос к но­су, по­ка тот не отс­ту­пил на­зад.

— Это по­тому, что у те­бя хо­рошо по­луча­ет­ся, мой маль­чик! Твоя мать вы­рас­ти­ла те­бя га­диль­щи­ком, так пой­ди и сде­лай то, что про­ис­хо­дит са­мо со­бой! Нич­то так не вы­зыва­ет у лю­дей отв­ра­щение, как осоз­на­ние то­го, что тут уже по­быва­ли кры­сы, ес­ли ты по­нима­ешь, о чем я! И, по воз­можнос­ти, так­же пог­ры­зи что-ни­будь, по­бегай с пис­ком под по­лови­цами! Но пом­ни­те, ник­то ни­куда не за­ходит, по­ка не по­лучи­те сиг­нал «все чис­то» от ло­вушеч­но­го от­ря­да. К во­де, по­пар­но, пош­ли! Хоп! Хоп! Хоп! Раз-два, раз-два, раз-два!

От­ряд с при­лич­ной ско­ростью уда­лил­ся.

За­гар по­вер­нулся ко Вто­рому взво­ду. Это бы­ли кры­сы пос­тарше, пок­ры­тые шра­мами, пот­ре­пан­ные, ис­ку­сан­ные. У не­кото­рых вмес­то хвос­та ос­тался ку­цый ог­ры­зок, или не бы­ло хвос­та во­об­ще. Не­кото­рые ли­шились ла­пы, уха или гла­за. Хо­тя их бы­ло око­ло двад­ца­ти, из них мож­но бы­ло бы соб­рать толь­ко сем­надцать це­лых крыс.

Но они бы­ли хит­ры, по­тому что бы­ли ста­рыми. Кры­са, ли­шен­ная хит­рости, изоб­ре­татель­нос­ти и по­доз­ри­тель­нос­ти, не до­жива­ет до ста­рос­ти. Все они ста­ли ра­зум­ны­ми уже в зре­лом воз­расте. Они боль­ше при­дер­жи­вались сво­их ста­рых при­вычек. Око­рок всег­да го­ворил, что вот та­кими они ему по ду­ше. В них ос­та­лось мно­го ба­зовой кры­синос­ти, не­кой при­род­ной хит­рости, ко­торая по­мога­ет вы­бирать­ся из ло­вушек, в ко­торые за­водит че­рес­чур раз­ви­тый ин­теллект. Они ду­мали но­сами. И им не нуж­но бы­ло го­ворить, где га­дить.

— Хо­рошо, ре­бята, вы зна­ете что де­лать, — ска­зал За­гар. — Я хо­чу ви­деть как мож­но боль­ше наг­лых вы­ходок. Во­руй­те еду из ко­шачь­их ми­сок, пи­роги пря­мо из-под но­са у по­варов…

— Встав­ные зу­бы изо рта ста­риков… — про­дол­жил ма­лень­кий са­мец, прип­ля­сыва­ющий на мес­те. Его но­ги все вре­мя дви­гались, от­би­вая че­чет­ку на под­валь­ном по­лу. Он но­сил пот­ре­пан­ную са­модель­ную со­ломен­ную шля­пу. По­жалуй, он был единс­твен­ным, у ко­го это по­лучи­лось, по­тому что он до­гадал­ся про­деть че­рез нее уши. Хо­чешь вы­рас­ти — до­будь шля­пу, го­ворил он.

— Те­бе прос­то по­вез­ло, Сар­ди­ны. Спо­рю, что не смо­жешь сде­лать та­кое еще раз, — ух­мы­ля­ясь, про­из­нес За­гар. — И прек­ра­ти расс­ка­зывать де­тям, как ты ре­шил ис­ку­пать­ся в чь­ей-то ван­ной. Я знаю, что это прав­да, но я не хо­чу по­терять ко­го то, кто не смо­жет вы­караб­кать­ся по сколь­зкой по­верх­нос­ти. Как бы там ни бы­ло… ес­ли че­рез де­сять ми­нут я не ус­лы­шу кри­ки жен­щин, вы­бега­ющих из ку­хонь, я бу­ду знать, что вы не те кры­сы, за ко­торых я вас при­нимал. Ну? По­чему вы еще тут сто­ите? Сде­лай­те это! И… Сар­ди­ны?

— Да, босс?

— На этот раз не силь­но на­легай на че­чет­ку, хо­рошо?

— Та­кие уж у ме­ня но­ги, тан­цу­ют са­ми, босс!

— И ты не сни­мешь эту ду­рац­кую шля­пу? — ух­мы­ля­ясь, про­дол­жил За­гар.

— Нет, босс!

Сар­ди­ны был од­ной из ста­рей­ших крыс, но по не­му это бы­ло не за­мет­но. Он шу­тил, тан­це­вал, и ни­ког­да не ввя­зывал­ся в дра­ки. Он жил в те­ат­ре, и од­нажды съ­ел це­лую ко­роб­ку гри­ма. По­хоже, что те­атр был у не­го в кро­ви.

— И не лезь впе­ред ло­вушеч­но­го от­ря­да! — прок­ри­чал За­гар.

Сар­ди­ны ух­мыль­нул­ся.

— Эй, босс, мо­гу же я нем­но­го по­весе­лить­ся? — и он про­тан­це­вал за ос­таль­ны­ми по нап­равле­нию к ды­рам в сте­не.

За­гар по­дошел к Пер­во­му взво­ду. Это был са­мый нем­но­гочис­ленный взвод. Нуж­но быть кры­сой оп­ре­делен­но­го ро­да, что­бы про­дер­жать­ся дол­гое вре­мя в От­ря­де по Обезв­ре­жива­нию Ло­вушек. Нуж­но быть мед­ленным, тер­пе­ливым и до­тош­ным. Нуж­но иметь хо­рошую па­мять. И нуж­но быть ос­то­рож­ным. Быст­рый, неб­режный и то­роп­ли­вый, мо­жет при­со­еди­нит­ся к от­ря­ду. Прос­то он дол­го в нем не про­тянет.

За­гар ог­ля­дел взвод с ног до го­ловы и улыб­нулся. Он гор­дился эти­ми кры­сами.

— Хо­рошо, ре­бята. Вы и так все зна­ете. — про­из­нес он. — Я не бу­ду чи­тать вам дол­гие лек­ции. Прос­то пом­ни­те, что это — нез­на­комый го­род, и мы не зна­ем, с чем мы тут столк­нем­ся. Тут обя­затель­но бу­дет мно­жест­во но­вых ви­дов ло­вушек, но мы быст­ро учим­ся, прав­да? То же и с яда­ми. Они мо­гут ис­поль­зо­вать то, на что мы ни­ког­да рань­ше не на­тыка­лись, сле­дова­тель­но, будь­те ос­то­рож­ны. Ни­ког­да не спе­шите, ни­ког­да не бе­гите. Мы же не хо­тим быть пер­вой мышью, да?

— Нет, За­гар, — доб­ро­совест­но от­ве­тили кры­сы.

— Я спро­сил, ка­кой мышью мы не хо­тим быть? — нас­той­чи­во пов­то­рил За­гар.

— Мы не хо­тим быть пер­вой мышью! — от­че­кани­ли кры­сы.

— От­лично! А ка­кой мышью мы хо­тим быть?

— Вто­рой мышью, За­гар! — ска­зали кры­сы, ко­торым вдалб­ли­вали этот урок уже не пер­вый раз.

— Хо­рошо! А по­чему мы хо­тим быть вто­рой мышью?

— По­тому что вто­рая мышь по­луча­ет сыр, За­гар!

— Хо­рошо! — ска­зал За­гар. — Врас­со­ле возь­мет вто­рое от­де­ление… Го­ден­до? Ты по­вышен, возь­мешь третье от­де­ление. Я на­де­юсь, ты бу­дешь так же хо­рош, как ста­рый До­мик Фер­ме­ра, по­ка он не за­был, как ос­во­бож­дать за­щел­ку на Кры­сох­ва­те № 5 фир­мы Снип­пет и Пой­зон. Са­мо­уве­рен­ность — ваш враг! Ес­ли вы уви­дите что-ни­будь по­доз­ри­тель­ное, нез­на­комые подс­та­воч­ки, что-то с про­волоч­ка­ми, пру­жин­ка­ми и т. д. — по­меть­те это и приш­ли­те ко мне курь­ера — да?

Мо­лодая кры­са под­ня­ла ла­пу.

— Да? Как вас зо­вут… де­вуш­ка?

— Э… Пи­татель­ная, сэр, — от­ве­тила кры­са. — Мо­гу я за­дать воп­рос, сэр?

— Пи­татель­ная, ты не­дав­но в этом взво­де?

— Да, сэр! Пе­реве­дена из Лег­ких Га­диль­щи­ков, сэр!

— А, они ду­ма­ют, что ты пре­ус­пе­ешь в обезв­ре­жива­нии ло­вушек, да?

Пи­татель­ная выг­ля­дела сму­щен­ной, но пу­ти на­зад не бы­ло.

— Эээ… на са­мом де­ле нет, сэр. Они ска­зали, что все, что угод­но по­лучит­ся у ме­ня луч­ше, чем га­дить, сэр.

Строй взор­вался хо­хотом.

— Как у кры­сы мо­жет не по­лучать­ся та­кое? — спро­сил За­гар.

— Я прос­то… прос­то… прос­то стес­ня­юсь, сэр. — про­бор­мо­тала Пи­татель­ная.

За­гар мыс­ленно вздох­нул. Все это но­вое мыш­ле­ние иног­да при­водит к стран­ным ве­щам. Лич­но он одоб­рял идею Умест­нос­ти, но не­кото­рые из мыс­лей, при­ходив­ших в го­лову мо­лодым кры­сам, бы­ли… стран­ны­ми.

— Ну, хо­рошо, — ска­зал он. — Что у те­бя за воп­рос?

— Ээ… вы ска­зали, что вто­рая мышь по­лучит сыр, да сэр?

— Это точ­но! Это де­виз на­шего взво­да, Пи­татель­ная. За­пом­ни его! Он — твой луч­ший друг!

— Да, сэр. Я за­пом­ню, сэр. Но… что по­лучит пер­вая мышь, сэр?

За­гар ус­та­вил­ся на мо­лодую кры­су. Он был слег­ка впе­чат­лен тем, что она ус­та­вилась в от­вет, вмес­то то­го, что­бы поч­ти­тель­но при­пасть к по­лу.

— Я ви­жу, ты бу­дешь цен­ным при­об­ре­тени­ем для на­шего взво­да, Пи­татель­ная. — Он по­высил го­лос. — Взвод! Что по­луча­ет пер­вая мышь?

От ре­ва го­лосов с по­тол­ка по­сыпа­лась пыль. — Ло­вуш­ку!!!

— Не за­бывай­те об этом. — про­из­нес За­гар. — Вы­води их, Спецп­ред­ло­жение. Я при­со­еди­нюсь к вам че­рез ми­нуту.

Мо­лодая кры­са выс­ту­пила впе­ред и по­вер­ну­лась к строю.

— Пош­ли, кры­сы! Раз-два, ле­вой, ле­вой…

Ло­вушеч­ная бри­гада уда­лилась. За­гар по­дошел к Опас­ным Бо­бам.

— Ну вот мы и на­чали, — ска­зал он. — Ес­ли до завт­ра мы не зас­та­вим лю­дей ис­кать хо­роше­го кры­соло­ва, зна­чит, мы не зна­ем сво­его де­ла.

— Нам нуж­но осесть на боль­ший срок. — воз­ра­зила Пер­си­ки. — У не­кото­рых дам ско­ро бу­дут ма­лыши.

— Я же ска­зал, что мы еще не зна­ем, бе­зопас­но ли здесь, — ска­зал За­гар.

— Ты лич­но хо­чешь со­об­щить об этом Эко­номии? — про­вор­ко­вала Пер­си­ки. Эко­номия бы­ла глав­ной сре­ди са­мок по­жилой кры­сой, у ко­торой, по все­об­ще­му приз­на­нию, был укус как удар кир­ки, и ка­мен­ные мус­ку­лы. Она так­же от­ли­чалась кру­тым нра­вом по от­но­шению к муж­чи­нам. Да­же Око­рок ста­рал­ся дер­жать­ся от нее по­даль­ше, ког­да она бы­ла не в ду­хе.

— Ко­неч­но, при­рода долж­на сле­довать сво­им пу­тем, — быст­ро сог­ла­сил­ся За­гар. — Но мы не про­вели раз­ведку. Тут долж­ны быть дру­гие кры­сы.

— О, ки­ики ста­ра­ют­ся дер­жать­ся от нас по­даль­ше — ска­зала Пер­си­ки.

Это бы­ло прав­дой, и За­гар вы­нуж­ден был это приз­нать. Обыч­ные кры­сы ста­рались дер­жать­ся по­даль­ше от Из­ме­нив­шихся. Ко­неч­но, вре­мя от вре­мени они дос­тавля­ли неп­ри­ят­ности, но Из­ме­нив­ши­еся бы­ли боль­ши­ми, здо­ровы­ми и мог­ли про­думать сра­жение за­ранее. Опас­ным Бо­бам это не очень нра­вилось, но, как го­ворил Око­рок, или мы или они, и ес­ли уж на то пош­ло, это мир, в ко­тором кры­са-ест-кры­су.

— Я пой­ду при­со­еди­нюсь к сво­ему взво­ду, — про­бор­мо­тал За­гар, ко­торо­го все еще тре­вожи­ла мысль о встре­че с Эко­номи­ей. Он под­ви­нул­ся поб­ли­же. — Что это с Око­роком?

— Он… ду­ма­ет о раз­ных ве­щах, — про­бор­мо­тала Пер­си­ки.

— Ду­ма­ет… — ска­зал За­гар без вы­раже­ния. — Ну, хо­рошо. У ме­ня есть ло­вуш­ки, на ко­торые нуж­но взгля­нуть. Еще сню­ха­ем­ся!

— Что про­ис­хо­дит с Око­роком? — спро­сил Опас­ные Бо­бы, ког­да они сно­ва ос­та­лись вдво­ем.

— Он прос­то ста­ре­ет, — от­ве­тила Пер­си­ки. — Ему нуж­но боль­ше от­ды­хать. Еще, ду­маю, он бес­по­ко­ит­ся, что За­гар или кто-ни­будь еще бро­сит ему вы­зов.

— Они мо­гут, как ты ду­ма­ешь?

— За­гар пог­ло­щен ло­мань­ем ло­вушек и про­вер­кой ядов. Сей­час по­яви­лись бо­лее ин­те­рес­ные ве­щи, чем ку­сать друг дру­га.

— Или за­нимать­ся рллк, как я слы­шал.

Пер­си­ки сму­щен­но ус­та­вилась на пол. Ес­ли бы кры­сы мог­ли крас­неть, она бы пок­расне­ла. Прос­то уди­витель­но, как эти ро­зовые гла­за, ко­торые еле раз­би­ра­ют ваш си­лу­эт, в то же вре­мя ви­дят вас наск­возь.

— Да­мы ста­ли нам­но­го раз­борчи­вее, — ска­зала она. — Они хо­тят най­ти ду­ма­юще­го от­ца.

— Хо­рошо, — ска­зал Опас­ные Бо­бы. — Нам нуж­но быть ос­то­рож­ны­ми. Мы не долж­ны разм­но­жать­ся как кры­сы. Нам не нуж­но боль­ше по­лагать­ся на ко­личест­во. Мы — Из­ме­нив­ши­еся.

Пер­си­ки наб­лю­дала за ним с вол­не­ни­ем. Ког­да Опас­ные Бо­бы за­думы­вал­ся, он как буд­то гля­дел в ви­димый толь­ко ему мир.

— О чем ты ду­мал в этот раз? — спро­сила она.

— Я ду­мал о том, что мы не долж­ны уби­вать дру­гих крыс. Кры­сы не долж­ны уби­вать крыс.

— Да­же ки­ики? — спро­сила Пер­си­ки.

— Они то­же кры­сы.

Пер­си­ки по­жала пле­чами.

— Ну, мы пы­тались с ни­ми го­ворить, но это не по­мога­ет. В лю­бом слу­чае, сей­час они ста­ра­ют­ся дер­жать­ся по­даль­ше.

Опас­ные Бо­бы про­дол­жал смот­реть на не­види­мый мир. — Все рав­но, — ти­хо ска­зал он, — я хо­чу, что­бы ты это за­писа­ла.

Пер­си­ки вздох­ну­ла, но по­дош­ла к од­но­му из тю­ков, при­несен­но­му кры­сами, и дос­та­ла свою сум­ку. Это был все­го лишь свер­ток тка­ни, с руч­кой, сде­лан­ной из об­рывка ве­рев­ки. Но он был дос­та­точ­но боль­шой, что­бы там по­мес­ти­лось нес­коль­ко спи­чек, па­ру ку­соч­ков гри­феля, ма­лень­кий об­ло­мок лез­вия но­жа, что­бы то­чить гри­фели, и за­тас­канный ку­сок бу­маги. Все важ­ные ве­щи.

Кро­ме то­го, она бы­ла офи­ци­аль­ным но­силь­щи­ком «Мис­те­ра Зай­ки­на». Од­на­ко, «но­силь­щи­ком» здесь бу­дет не сов­сем пра­виль­ным сло­вом, ско­рее «во­лочиль­щи­ком». Но Опас­ные Бо­бы всег­да хо­тел знать, где кни­га. По­хоже, что с ней ему ду­малось луч­ше, кни­га да­вала ему под­держ­ку, и Пер­си­кам это­го бы­ло дос­та­точ­но.

Она расп­ра­вила бу­магу на древ­нем кир­пи­че, выб­ра­ла ку­сок гри­феля, и прог­ля­дела спи­сок.

Пер­вой Мыслью бы­ло: В Кла­не Си­ла.

Это бы­ло очень слож­но пе­ревес­ти, но она при­ложи­ла уси­лия. Боль­шинс­тво крыс не мо­гут чи­тать над­пи­си лю­дей. Им слиш­ком слож­но уви­деть хоть кап­лю смыс­ла во всех этих ли­ни­ях и за­корюч­ках. И Пер­си­ки тя­жело ра­бота­ла над соз­да­ни­ем язы­ка, ко­торый смо­гут чи­тать кры­сы.

Она пос­та­ралась на­рисо­вать боль­шую кры­су, сос­то­ящую из ма­лень­ких крыс.

Пись­мен­ность при­вела к скан­да­лу с Око­роком. Но­вые идеи по­пада­ли в го­лову ста­рой кры­сы толь­ко с раз­бе­га. Опас­ные Бо­бы объ­яс­нил сво­им стран­ным спо­кой­ным го­лосом, что за­писи поз­во­лят поз­на­ни­ям от­дель­ной кры­сы су­щест­во­вать да­же пос­ле ее смер­ти. Он ска­зал, что все кры­сы смо­гут вос­поль­зо­вать­ся зна­ни­ями Око­рока. Око­рок ска­зал: не под­хо­дит! Что­бы на­учить­ся не­кото­рым трю­кам, у не­го уш­ли го­ды! По­чему он дол­жен этим де­лить­ся? Так лю­бая мо­лодая кры­са бу­дет знать столь­ко же, сколь­ко и он!

Опас­ные Бо­бы ска­зал: Мы со-труд­ни­ча­ем, или уми­ра­ем. Это ста­ло сле­ду­ющей Мыслью.

«Со-труд­ни­чест­во» бы­ло труд­ное сло­во, но да­же ки­ики иног­да по­мога­ют сле­пому или ра­нен­но­му то­вари­щу, а это оп­ре­делен­но сот­рудни­чест­во. Толс­тая ли­ния, там, где она силь­но на­дав­ли­вала на гри­фель, долж­на бы­ла оз­на­чать «нет». Знак ло­вуш­ки име­ет зна­чение «уме­реть», «пло­хо» или «из­бе­гать».

Пос­ледней Мыслью на лист­ке бы­ло: Не Гадь, там где Ешь. Эта мысль бы­ла дос­та­точ­но прос­той.

Она за­жала гри­фель в обе­их ла­пах и ста­ратель­но вы­вела: Кры­са не Уби­ва­ет Дру­гую Кры­су.

Она от­ки­нулась на­зад. Да… неп­ло­хо… «ло­вуш­ка» хо­роший сим­вол для смер­ти, и она до­бави­ла мерт­вую кры­су, что­бы сде­лать пос­ла­ние бо­лее серь­ез­ным.

— Но, пред­по­ложим, дру­гого вы­хода нет? — спро­сила она, все еще гля­дя на над­пись.

— Зна­чит, при­дет­ся, — от­ве­тил Опас­ные Бо­бы. — Но не сле­дова­ло бы.

Пер­си­ки пе­чаль­но по­кача­ла го­ловой. Она по­мога­ла Опас­ным Бо­бам, по­тому что в нем… ну, в нем что-то бы­ло. Он не был боль­шим или быст­рым, был слаб, и поч­ти слеп. Иног­да он за­бывал по­есть, по­тому что был за­нят мыс­ля­ми, ко­торые ник­то — по край­ней ме­ре ни од­на из крыс — не ду­мал рань­ше. Боль­шая часть этих мыс­лей силь­но разд­ра­жала Око­рока, как тог­да, ког­да Опас­ные Бо­бы спро­сил: «Что та­кое кры­са?» и Око­рок от­ве­тил: «Зу­бы. Ког­ти. Хвост. Бе­ги. Прячь­ся. Ешь. Вот что та­кое кры­са.»

Но Опас­ные Бо­бы воз­ра­зил: «Од­на­ко сей­час мы еще мо­жем спро­сить — что та­кое кры­са. Зна­чит мы боль­ше, чем это.»

«Мы прос­то кры­сы« — про­дол­жал спор Око­рок. «Мы бе­га­ем вок­руг, пи­щим, во­ру­ем и де­ла­ем боль­ше крыс. Это то, для че­го мы соз­да­ны!»

«Соз­да­ны кем?» — спро­сил Опас­ные Бо­бы, и это при­вело к дру­гому спо­ру по по­воду те­ории Боль­шой Кры­сы, Жи­вущей Глу­боко Под Зем­лей.

Но да­же Око­рок сле­довал за Опас­ны­ми Бо­бами, так­же как и За­гар, и Нев­хо Дить. Они слу­шали, ког­да он го­ворил.

Пер­си­ки же слу­шала, ког­да го­вори­ли они. «Нам да­ны но­сы», — ска­зал За­гар. Но кем они да­ны? Идеи Опас­ных Бо­бов про­бира­лись в го­ловы без ве­дома их вла­дель­цев.

Он на­шел но­вые ме­тоды мыш­ле­ния. Он при­думал но­вые сло­ва. Он на­учил по­нимать то, что с ни­ми про­ис­хо­дит. Боль­шие, пок­ры­тые шра­мами кры­сы слу­шали ма­лень­кую кры­су, по­тому что Из­ме­нение за­вело их на тер­ри­тории, пок­ры­тые мра­ком. И по­хоже, толь­ко он один знал, ку­да им те­перь ид­ти.

Она ос­та­вила его си­деть воз­ле све­чи, и пош­ла по­ис­кать Око­рока. Тот си­дел воз­ле сте­ны. По­доб­но дру­гим ста­рым кры­сам он всег­да ста­рал­ся дер­жать­ся бли­же к сте­не, из­бе­гал отк­ры­тых прост­ранств и яр­ко­го све­та.

По­хоже, что он дро­жал.

— С ва­ми все в по­ряд­ке? — спро­сила она.

Дро­жание прек­ра­тилось.

— Все прек­расно, со мной все в по­ряд­ке! — от­ре­зал Око­рок. — Все­го лишь прис­туп бо­ли, ни­чего страш­но­го!

— Прос­то я за­мети­ла, что вы не пош­ли ни с од­ним из от­ря­дов, — про­дол­жи­ла Пер­си­ки.

— Со мной все от­лично! — прок­ри­чала ста­рая кры­са.

— У нас еще ос­та­лось нес­коль­ко кар­то­фелин…

— Я не хо­чу есть! Со мной все в по­ряд­ке!

… и это оз­на­чало, что все не в по­ряд­ке. Он не хо­тел де­лить­ся опы­том, ибо его зна­ния бы­ли единс­твен­ным, что у не­го ос­та­лось. Пер­си­ки зна­ла, как обыч­но кры­сы пос­ту­па­ют с во­жака­ми, ко­торые ста­ли слиш­ком ста­рыми. Она сле­дила за ли­цом Око­рока, ког­да За­гар — мо­лодой, силь­ный За­гар — го­ворил со сво­ими от­ря­дами, и зна­ла, что ду­ма­ет об этом сам Око­рок. О, он дер­жался мо­лод­цом, ког­да на не­го смот­ре­ли, но поз­же он мно­го от­ды­хал, пря­чась по уг­лам.

Ста­рые кры­сы из­го­нялись, сло­нялись вок­руг са­ми по се­бе, пар­ши­вели, и ста­нови­лись сла­быми на го­лову. Ско­ро здесь бу­дет но­вый во­жак.

Пер­си­ки хо­тела бы втол­ко­вать ему од­ну из Мыс­лей Опас­ных Бо­бов, но ста­рый во­жак не лю­бил раз­го­вари­вать с жен­щи­нами. Он вы­рос с мыслью о том, что жен­щи­ны пред­назна­чены не для раз­го­воров.

Этой Мыслью бы­ло:

Мы — Из­ме­нив­ши­еся. Мы Не По­хожи На Дру­гих Крыс.

---

6. ↑ Слож­но пе­ревес­ти «сэр» на кры­синый язык. «Сэр» в кры­сином язы­ке — это не сло­во; это что-то вро­де мгно­вен­но­го при­пада­ния к зем­ле, оз­на­ча­юще­го, что на дан­ный мо­мент скло­нив­ша­яся кры­са го­това приз­нать, что глав­ным яв­ля­ет­ся дру­гой, но что ему или ей не сто­ит слиш­ком этим ув­ле­кать­ся.

---

Глава: [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7] [8] [9] [10] [11] [12]